И я была девушкой юной, сама не припомню когда…

Нет, я-то отлично помню, что юной я была очень давно, и очень далеко от места, где живу сейчас.

Мое нежное снежное детство прошло на окраине маленького городка Корсакова на острове Сахалин.

Невероятной красоты природа: двухметровые лопухи, чилимы озера Буссе, ягода клоповник, синяя бесконечность Охотского моря...
Весь этот нетронутый цивилизацией вселенский простор был мне гораздо ближе, чем другие радости жизни.

Поэтому барышней я росла любознательной, но сильно застенчивой.

Жили мы в небольшом деревянном доме, который был украшением всей улицы.
Папа  красил его в самые жизнерадостные цвета!
Одно время дом был голубой с белыми наличниками, потом зеленый с желтыми. Папа даже колодец «упрятал» в маленький деревянный домик, такой же весёлой расцветочки. Подобного буйства красок на нашей улице не было!

В основном нашими соседями были корейские семьи, которые традиционно  занимались самым тяжёлым и кропотливым трудом – выращивали на огородах огурцы, помидоры, зелень. Они много работали, и  заниматься этакими художественными изысками им было просто некогда. У них всегда было чисто, аккуратно, строго и функционально.

Поэтому наш весёлый дом в окружении высоких деревьев производил впечатление.

В детстве у меня была любимая подруга Марина. Она была шестым ребенком в многодетной корейской семье и не имела столько свободного времени, как я. Ей приходилось часто помогать матери по дому.
Но подругой она была хорошей! И в «классики» она играла гораздо лучше меня!

Её родители выращивали огурцы-помидоры и часто угощали нас. Делали они это весьма деликатно – просто оставляли тазик  с овощами на веранде. Не ожидая ни денег, ни благодарности. Просто по-соседски. А папа одаривал их картошкой, которая изобильно росла у нас в огороде. Хотя, по-моему,  корейцы картошку почти не ели... Чимча, папоротник, морская капуста…не до картошки!

А ещё у них были потрясающие сладости из воздушного риса! Ничего вкусней не ела.
Я очень любила бывать у Марины, но в корейских семьях моего детства царила такая строгость, что у них в гостях я ходила на цыпочках и говорила шёпотом.
Строгость и стерильная чистота. Отсутствие кроватей, диванов, кресел. Низкие столики, печка в центре кухни. Много простора и воздуха. Всё не так как у нас.

Папа с увлечением занимался фотографией и особенно любил этот снимок, который называл «Дружба народов». На нём мы с Мариной и наши мамы.

Конечно, и это бесспорно, в моём детстве трава была зеленей, небо голубей, а солнце жарче!

А уж какие были зимы!!!!

Вот то, что сейчас за окном – разве ж это зима?!

Вот у нас как буран – так снег наметало по крышу.
Утром ветер затихнет, и мужчины с лопатами идут отгребать соседей, у кого дверь в дом завалило.
Нам везло, дом был построен так, что ветром весь снег от порога выдувало. Вот папа утром после бурана шёл откапывать соседей. А я открывала глаза, видела тёмную комнату – снег заваливал дом вместе с окнами до крыши – и опять дрыхать. Почему-то в пургу спалось очень сладко… А папа, откопав соседей, прорубал тоннели в сараи, к колодцу.

Любимое занятие после пурги – ползать по сугробам, проваливаясь почти по шею в снег, кататься с крыш до дыр в штанах. Снеговиков мы не лепили.
Папа лопатой вырубал снеговик из сугроба и у нас во дворе всегда стоял такой красавец, на которого сбегались любоваться все мои друзья-корейцы. Их родители такими нежностями не баловали. Это было не принято.
А папа не только вырубал снежных человечищ, но и с удовольствием устраивал фотосессии для меня, сестёр, подруг.

Главное чудо Нового года это, конечно, ёлка. Она у нас была необычная. Папа-затейник собирал её из еловых лап, привезенных из тайги. Почему он не рубил целую ель я не знаю. А сейчас уже и спросить не у кого…

У папы в сарае хранился ёлкин ствол с выпиленными пазами, в которые он и вставлял привезённые из леса ветки. Сбор ёлки был священной церемонией, которую папа любил совершать по утрам, пока я сплю. Весь дом пропитывался густым хвойным ароматом.

Я выходила в залу, а там – чудо!

Потом папа из чердака доставал огромный ящик с игрушками. Вот уже где богатства!!!

Особенно манил блеск из толчёного стекла. Он хранился в отдельном пакете, и мне было запрещено им пользоваться. Мама рассказывала жуткие истории, как непослушная девочка чего-то там посыпала блеском и умерла. Я, конечно, маме не верила  и по-тихому посыпала  блеском кусочки ваты. Вату мы кидали на ёлку. Это был как бы снег.

Новогодняя ёлка-самособиранка была высокая, ровная, пушистая. Загляденье! Лапы крепкие, толстые! Они держали не только множество игрушек, но и тяжеленные ёлочные бусы из стекла, гирлянды из крашеных лампочек, конфеты, яблоки…

Крестовина тщательно закидывалась кусками ваты.
В нашей семье не было традиции дарить на Новый год подарки. Под ёлкой ничего кроме Деда Мороза и Снегурочки отродясь не заводилось. Но мне не нужны были подарки. Потому что сама ёлка, её наряд, её запах были самым лучшим новогодним чудом!

Кроме ёлки было ещё одно счастье в моем снежном детстве – костюм Снежинки.
Мама сшила мне после долгих упрашиваний простой сарафанчик из марли. Это была моя первая в жизни Снежинка. Да и последняя, кстати. Но признаюсь – собственное свадебное платье не произвело на меня такого благоговейного восторга, как эта Снежинка!
Она казалась мне совершенством снежиночной красоты. И я не снимала её сутками.
Папа сполна оценил красоту мою неземную и устроил очередную фотосессию.

 Увидев этот шедевр, мама посетовала, что фотограф мог бы обратить более пристальное внимание на некоторые детали туалета.
Фотограф оскорбился и сказал, что на всякую ерунду внимания не обращал. Он следил за композицией.

Композиция получилась славная – кусок ёлки, барышня, преисполненная  глубокого осознания важности момента, Дед Мороз и Снегурочка. Они, кстати, живы-здоровы, живут у меня в антресоли. Проехали со мной всю страну с востока на запад….

Моё нежное-снежное детство…

Все мои нынешние привычки, моё мировоззрение, мои взгляды на жизнь – всё из детства, из его простой мудрости.

Я училась жить, глядя на жизнь своих родителей. Жизнь простодушную, наполненную трудом, юмором, умением ценить дружбу, умением любить людей.

И это самое главное богатство, полученное от мамы и папы в наследство.